Не переводите то, что вы не поняли. Даже если срок горит, клиент давит, а текст кажется несложным – удержитесь. Пропущенная запятая в договоре может стоить заказчику миллионов, а вам – репутации. Всегда перепроверяйте исходник, просите разъяснения, работайте только с тем, что вам по зубам. Знание языка – это не лицензия на произвол.
Избегайте приукрашивания. Автор написал сухо – передайте сухо. Нейтральность – не отсутствие таланта, а умение передать чужой голос, не подменяя его своим. Переводчик – не редактор, не сценарист и не комментатор. Ваше мнение, оценка и эмоциональные интонации – неуместны, если их не было в оригинале.
Не редактируйте реальность. В текстах медицинской, юридической, научной тематики переводчик обязан сохранять точность терминов и формулировок. Даже если «так звучит лучше». Особенно если «так звучит лучше». Перестраховка – это норма. Никаких вольностей, даже в мелочах.
Работа с конфиденциальной информацией требует дисциплины. Тексты, которые вы видите, не принадлежат вам. Не цитируйте, не обсуждайте, не храните копии. И, пожалуйста, не используйте чаты, куда данные утекают в неизвестном направлении. Профессионализм проявляется не в словарном запасе, а в молчании.
Если вы сомневаетесь – говорите об этом. Ничего страшного в том, чтобы обозначить неуверенность в переводе термина или фразы. Гораздо страшнее – уверенно ввести всех в заблуждение. Работайте прозрачно, комментируйте сложные места, предлагайте варианты. Это не слабость – это зрелость.
Как переводчику сохранять нейтральность при передаче противоречивого содержания
Фильтр эмоций – отключить. Не «смягчать тон», не «приглаживать острые углы». Если автор использует жёсткие формулировки – передаём именно так. «Оккупация» – не «присутствие». «Репрессии» – не «меры обеспечения порядка». Не наша задача редактировать интонацию. Мы не редакторы и не дипломаты.
Доказуемость – опора. При наличии спорных терминов – сверяться с контекстом, искать подтверждение в авторитетных источниках на языке оригинала. Если речь идёт о юридическом или политическом тексте – используем те формулировки, которые применяются в профильной среде, а не то, что «звучит нейтральнее».
Цитаты – как есть. Не перефразируем чужую речь, особенно если это речь публичного лица. Оскорбительные, резкие или политически заряженные высказывания – не наша ответственность. Наша задача – точная передача, без редактур. Максимум – отметить, что это цитата, если в оригинале не указано явно.
Личный фильтр – под замок. Если текст провокационный – сохраняем дистанцию. Помогает метод «холодного наблюдателя»: представьте, что вы просто диктофон. Ни внутреннего согласия, ни несогласия. Только передача смысла – без эмоций, без позиционирования.
Не избегаем, а уточняем. Если термин вызывает неоднозначные трактовки – не замалчиваем, а даём сноску, пояснение или два варианта в скобках, если контекст допускает. Но только если оригинал требует пояснения. Никакой самодеятельности.
Переводчик – не участник дискуссии. Он невидим. И если его мнение стало видно – значит, где-то он перестал быть переводчиком.
Допустимо ли редактировать культурно чувствительный материал: моральные границы вмешательства
Не стоит вырезать религиозные или национальные мотивы только потому, что они «непонятны». Проще пояснить, чем стереть. Пример: японская концепция «wabi-sabi» в тексте о дизайне. Не нужно заменять её на «простота и минимализм». Это не одно и то же. Лучше дать сноску или короткое пояснение. Культурная нагрузка важнее удобства.
Что точно нельзя: переписывать текст, чтобы он соответствовал текущим политическим веяниям или чьим-то личным взглядам. Если автор говорит от лица своего народа – его голос нельзя приглушать. Можно обернуть резкие формулировки мягче, если это поможет избежать цензуры, но при этом обязательно сохранить их суть.
Если материал идёт в публичный показ и существует риск разжигания вражды – сначала обратитесь к носителям культуры. Не предполагайте, что вы понимаете контекст лучше, даже если «изучали вопрос». Носитель знает, где больно. Остальное – догадки.
Редактирование допустимо тогда и только тогда, когда оно – не акт цензуры, а акт точности. Всё остальное – вмешательство. А за ним уже чужой голос.
Конфиденциальность в переводе: как избежать нарушения профессиональной тайны
Никогда не сохраняйте оригиналы и черновики на общедоступных облаках без сквозного шифрования. Даже Google Drive с двухфакторной аутентификацией – не гарантия. Лучше использовать сервисы, сертифицированные по ISO/IEC 27001. Например, Proton Drive, где шифрование работает до загрузки файла.
Не обсуждайте содержание заказов в мессенджерах с открытым исходным кодом без функции самоуничтожения сообщений. Telegram не подойдёт: переписка в облачных чатах хранится на их серверах. Выход – Signal с автоматическим удалением истории и end-to-end защитой.
Контракты. Обязательно – пункт о конфиденциальности. Причём не шаблонный абзац, а отдельное приложение, в котором указано, какие материалы подлежат уничтожению после выполнения задачи, кто несёт ответственность за утечку и каким образом ведётся журнал доступа к данным.
Работаете в агентстве? Требуйте ограничение доступа внутри команды: лингвист не должен видеть корпоративные отчёты, если переводит только резюме. Используйте систему ролей – минимизируйте контакт с чувствительной информацией.
Самое уязвимое место – временные файлы. Многие забывают, что текст из PDF или CAT-инструментов сохраняется в кэше или в логах. Настройте автоматическую очистку временных данных. И не пренебрегайте локальным шифрованием дисков – хотя бы VeraCrypt.
Источник: https://www.iso.org/isoiec-27001-information-security.html